[RysNat]

АПД: И пятая глава, бета - marina33.
*********************
Не выдержала душа поэта нашей улиточной скорости беттинга, я очень-очень попросила Izaki, и мы добетили вторую часть четвертой главы, так что на некоторое изменение стиля внимание не обращайте.
*******************

В прошлый пост глава 3 не влезла, а мы ее, наконец-то, добетили)
Ramirez

Название: Классный выстрел
Бета: Ramirez
Размер: макси, большое миди
Пейринг/Персонажи: Тони\Питер
Жанр: романтика, драма, повседневность, флафф местами
Рейтинг: NC-17
Краткое содержание: Однажды Тони влюбился.
Фик о том, что из этого получилось.
Примечание/Предупреждения: на заявку:
1) Тони влюбился, а Питер ничего не понимает (по ссылке целиком).
2) Питеру в фике

никому не говорим

16, Тони - 48.
3) Осторожно, в фике много нецензурной лексики, есть спорные утверждения, неполлиткорректные замечания, весьма плавающая мораль и периодически элементы скрытого POV Тони, разговаривающего сам с собой.
4) АУ, где стервятник не был отцом Лиз, та продолжает учится вместе с Питером, а инцидент с самолетом и стервятником был до выпускного вечера, на который Питер еще не пригласил Лиз.
5) Все идет к войне бесконечности, самой битвы не будет, но возможны мелкие спойлеры.

Части 1 и 2.

Часть 3 читать на фикбуке

Часть 3 читать тут

Не выдержал паучок уже на следующий день. Тони как раз тестировал его костюм, когда пришло сообщение.

“Привет! Я знаю, что ты занят, но ты сам говорил, что людям иногда надо есть. Может, пообедаем вместе?”

Хорошо, что в этот момент Тони никто не видел. Он насмерть завис над экраном старкфона, снова и снова перечитывая сообщение, ощущая, будто попал в какую-то альтернативную реальность, где вместо тихого и милого Питера вырос классический коварный соблазнитель. Не то чтобы Тони был против… Вот только от разрыва шаблона деваться было некуда: вечный плохиш Тони получил от Санты на Рождество велосипед и фотонную установку в придачу.

“Ок, у остановки после занятий”, — ответил он в конце концов. Черт побери, даже его целомудренная сдержанность слабела перед таким приглашением.

* * *

Тони пришлось подойти и похлопать паучка по плечу, чтобы тот обратил на него внимание.

— Ничего себе, — протянул Питер, разглядывая Старка. — Если б ты не подошел, ни в жизни б не узнал.

Тони хмыкнул: трикотажные брюки не первой молодости, майка без рукавов, потертая кепка — и все папарацци могут отсосать ему, если найдут. Водителя он отпустил за пару кварталов, смешался с толпой, зашел за бургерами, которые, согласно отчету Пятницы, любил Питер. Прихватив до кучи бутылку сока, он как раз успел к нужному времени.

— Тут же где-то есть парк? — уточнил он, весело глянув из-под любимых очков с голубыми стеклами: от этого аксессуара он не готов был отказаться даже ради маскировки — слишком привык к Пятнице и тому, что она в любой момент может вывести необходимую информацию на стекла.

В парке он бросил на траву ровно для этой цели прихваченную с собой спортивную куртку и протянул устроившемуся рядом на форменном пиджаке Питеру его бургер:
— Там еще есть, если что.

— Угу, спасибо.

— Очень неожиданное приглашение, — Тони откусил от своего бургера и отложил его, делая вид, что хочет пить: надо было раньше, конечно, попробовать — мясо на вкус было как жареная подошва.

— Ну, я сегодня сделал ТАКОЕ, после чего мне оторвать тебя от дел ну вообще не страшно, — пояснил Питер с гордостью.

— Это что же? — поинтересовался Тони. Ему действительно было любопытно, учитывая то, с каким пиететом паучок к нему относился. Это должно быть что-то особенное, и, несмотря на то, что Тони был хорошо осведомлен о его жизни, ничего подходящего в голову не приходило.

— Я позвал Лиз на выпускной! — Питер чуть не подскочил на месте, повернувшись всем корпусом. — Представляешь, я да одну из самых крутых девчонок в школе!

Охренеть! Урок тебе, Старк: не хочешь получить пиздец какой неожиданный ответ, лучше не спрашивай!

Тони поспешил запихнуть в рот чуть ли не половину своего бургера: лучше уж дерьмовая еда, чем он сейчас что-нибудь ляпнет и отпугнет мелкого.

— Она такая красивая, — продолжил тот мечтательно. — Она мне нравится что-то типа… вечность. Помнишь тот вечер, когда ты меня доставал из озера? Я тогда собирался сходить на ее вечеринку и сказать, что Человек-паук с Питером Паркером — друзья. Прикинь, а сегодня она согласилась пойти со мной на бал!

В сердце закололо. Он что, не понимает, чем рисковал, собираясь открыть малолетней лохушке хотя бы часть правды? Нужно было менять тему, пока Тони желчью не изошел.

— То есть ты уже определился? — скучающим тоном поинтересовался он.

— С чем? — не понял Питер.

— Кого предпочитаешь видеть в койке, — невозмутимо разъяснил Тони. — Ты как раз в том возрасте, когда этот вопрос кажется ну особенно важным.

Питер посмотрел на него и сморщил лоб. Судя по тому, как его лицо заливала краска, до парня понемногу начинало доходить.

— Оу, — произнес паучок: теперь у него алели уже и уши. — Я никогда не задумывался над этим. Мне нравится Лиз, но однажды я видел, — он перешел на шепот, — как в раздевалке целовались два старшекурсника. Не скажу, что это было противно. Это было, типа, горячо.

В глубине души Тони хотел, чтобы Питер сейчас возмутился, может, сказал что-то грубое, и однозначно признал бы, что его интересуют только девушки. С этим Тони бы справился: ограничил свою “симпатию”, стал бы просто забавным взрослым, который периодически появляется, переворачивает весь мир, и исчезает.

Но то, что сказал Питер, с одной стороны позволило выдохнуть, а с другой — вдохнуть уже не позволяло. Дети двадцать первого века слишком свободны от предрассудков, и это нет-нет да задевало Тони, хоть он и делал вид, что все идет как надо. Что все правильно и единственно возможно. Никак по-другому.

— Пока не попробуешь, не поймешь, — усмехнулся он, вызвав на лице паучка новую волну румянца. Кажется, смущать его входило у Тони в привычку. И интересно, это так джинсы странно топорщатся или Питер возбудился? Ох уж эти подростки: две фразы про секс — и уже готов.

— Я даже не целовался еще, — признался тот и весь собрался, будто в ожидании удара. Видимо, думал, что Тони начнет осуждать его или стебать. Ну это уж дудки.

— Какие твои годы, — пожал плечами он. — Я в шестнадцать тоже не был плейбоем.

Челюсть Питера отвисла чуть ли не до земли. Он смотрел так, будто у Тони сейчас выросло несколько дополнительных голов, причем все они были с хреном во лбу. Не стоит, конечно, рассказывать, как он в шестнадцать трахался с садовником. Или это был секретарь Говарда? С кем из них раньше? Наверно, секретарь, потому что отец, когда узнал, поменял его на смешливую Мари, с которой, впрочем, Тони тоже переспал, но уже, кажется, в семнадцать.

— Это уже потом, когда родители погибли, я превратился в то, что ты видишь перед собой, — вздохнул Тони. — А до этого был нормальным, в меру избалованным ребенком. Но ты не волнуйся, — он улыбнулся уголками рта и похлопал Питера по тыльной стороне ладони. — Этот недостаток исчезнет, не успеешь опомниться.

— Вы так говорите, будто все вокруг ходят и только и думают, как меня поцеловать, — отмахнулся Питер.

Да, блядь, паучок, не поверишь, все именно так! Вот именно, ебать тебя во все дыры, ходят и думают, как поцеловать. В идеале, пару раз.
Пару.
Десятков.
Раз.
Желательно, в член. И чтоб у тебя коленки подкашивались, как жарко.

— Закон сохранения неудовлетворенности в природе: пока ты вздыхаешь по твоей Лайзе, — пусть не думает, что Тони запомнил имя пассии Питера, — кто-то втайне дрочит на тебя. Просто оглянись по сторонам.

Ебаные боги, это было почти признанием. Вряд ли Питер поймет, но Тони прямо чувствовал, как будто огонь пробежался по всем нервным окончаниям. Так и ноги протянуть недолго от эдаких встрясок.

— Неужели это… — на лице Питера застыл ужас. Он с отвращением передернул плечами, и Тони чуть не получил инфаркт: догадался. Догадался и осуждает? Ему противно?

Промелькнула мысль: если Питер догадался, то, по крайней мере, Тони хотя бы поцелует его, чтоб тот знал, что теряет. Даже если это будет последний поцелуй в жизни Тони.

— …Флеш? — закончил Питер. — Он постоянно ко мне цепляется, зовет, — он понизил голос, — “пенисом Паркером”. Я что ему нравлюсь?!

Кажется, “последний” поцелуй откладывался на неопределенное время — Тони с облегчением откинулся на траву.

Стоило сказать: манера Питера говорить смущающие вещи исключительно шепотом, Тони просто умилила. А сейчас на этом можно было сыграть.

— Так в следующий раз врежь ему, — посоветовал Тони. Не самый лучший совет, конечно, но посылать любителей задираться так, чтобы им нечего было ответить, за один сеанс не научишь. Да и чего паучку бояться-то?

— Ты что, кто ж начинает драться из-за такой мелочи? — совершенно искренне изумился Питер. — Вот если бы он меня первый ударил или что-то плохое делал, но он просто треплется.

Тони бил и за меньшие вещи, выучив в этой жизни одну прописную истину: за свои слова нужно отвечать. Но это же не наш подход: иногда миролюбие Питера просто зашкаливало, и это искренне Тони забавляло.

— Ладно, предлагаю тренинг, — хмыкнул он. — Знаешь про игру “пенис”?

Подыгрывать паучку и понижать голос он не стал, чем вызвал у собеседника новую волну краски на щеках. Тот оглянулся по сторонам и, удостоверившись, что никто не обращает на них внимания, поинтересовался:
— Нет, и как в нее играть?

— Мы по очереди говорим слово “пенис” каждый следующий раз громче предыдущего. Выигрывает тот, кто произнесет это слово в последний раз, — пояснил Тони, усмехаясь. — Точнее, прокричит.

— Нет, — замотал головой Питер, — ты не уговоришь меня играть в это. Дебильная игра, это ты ее придумал?

— Нет, не я, — развеселился Тони, не соврав: кто же виноват, что современные подростки не смотрят ничего, кроме боевиков про супергероев. В извинение Питеру будет сказано, сам он фильм смотрел одним глазом, сосредоточившись на прелестях сидящей рядом Пеппер, так что только игру и запомнил. — Но, по-моему, очень весело. Или это не литературное слово?

— Литературное, — Питер посмотрел умоляюще. — Давай не будем. Пожалуйста.

— Ну что ж, деточка, — сокрушенно покивал Тони, продолжая стебаться. Сразу видно, этот ребенок и в бутылочку ни разу в жизни не играл. — Это ж надо как страшно: называть вслух части тела. Смотри: рука, нога, голова…

— Пенис, — тихо проговорил Питер, вздергивая подбородок.

Тони демонстративно пожал ему руку: чтобы сказать это, пацану явно потребовалась вся его смелость.

— Пенис, — сказал Тони чуть громче, чем до этого Питер.

День становился все интереснее.
***

Даже за то, каким ошеломленным выглядел Питер, когда переступил порог личной мастерской Тони, его уже стоило полюбить. Он выглядел так, будто получил на день рожденья самый лучший в мире подарок, будто именно ради этого момента он и жил. Тони дал бы любой зуб на выбор: мастерская была для пацана чем-то средним между святыней и несбыточной мечтой.

Тони окинул комнату взглядом, да так и не понял, чем тут особо восторгаться. Пара дронов на стадии сборки, десяток мониторов, железо для расчетов и прочей ерунды, поляризационная установка для моделирования, и куча всякого хлама. Ну и Дубина, конечно. Уже неизвестно какая по счету версия робота, но Тони по привычке звал его Дубиной. Может потому, что менее неуклюжим от версии к версии он не становился: традиция такая.

Питер минут десять бегал по мастерской, выкрикивал “вау” и “круто” и задавал вопросы. Это было даже приятно, поэтому Тони сел на один из столов и, разве что не болтая ногами, отвечал на них.

Накануне они расстались после импровизированного пикника, и Тони, прервавший их игру до того, как Питер сгорит от стыда, с нетерпением ждал, когда подойдет момент показать мастерскую. И паучок не разочаровал: его реакция была именно такой, как Тони и представлял.

— Дубина, поздоровайся с Питером, — приказал он и рассмеялся, глядя, как удивился паучок, когда Дубина протянул ему свою механизированную руку.

В конце концов Питер чуть-чуть успокоился, уселся рядом с Тони очень близко, бедром к бедру и поинтересовался, все еще сияя от счастья:
— Над чем работаешь? .

Тони, немного не в себе от того, с какой легкостью Питер вторгся в его пространство, вздохнул: он до сих пор не знал, зачем заканчивает разработку, пока ебучий Роджерс сосется в десны со своим Баки.

— Я слишком навязчив, да? — принял его вздох на свой счет Питер.

— Да не смеши, — Тони мягко спрыгнул на пол, все еще злясь на себя за сентиментальность. Надев два браслета держателя, один чуть ниже локтя, второй чуть выше запястья, он активизировал силовой щит. Если смотреть на него перпендикулярно, то даже незаметно было, что он есть, а если под углом, то видно, как рябит вокруг него воздух.

— Ты сам заметил, в чем недостаток щита кэпа. Он очень крепкий и выдерживает многое, но после броска может не вернуться, да и любой дебил может его перехватить при должной сноровке, так что на время кэп останется безоружным. А сверхсила штука, конечно, хорошая, но от выстрела в голову не факт, что спасет. Этот щит не такой надежный и хорошо если выполнит треть функций основного, но их можно совместить, и тогда мы пофиксим недостатки обоих щитов. У тебя паутинометы с собой?

Питер поддернул рукав и продемонстрировал уже надетый паутиномет.

— Отлично. Нападай! — Тони щелчком масштабировал силовой щит так, чтоб он закрывал его целиком.

— А тебе точно ничего не будет? — с опаской уточнил Питер, протягивая руку запястьем вверх.

— Посмотрим, — подмигнул ему Тони. — Давай, дерзай.

Питер выстрелил шок-паутиной и аж сморщился, чтобы не видеть, как Тони сейчас накроет. Зато когда паутина клочьями полетела на пол, он был настолько счастливым, будто этот щит сам сконструировал.

— Так можно и себе ненароком чего-нибудь отрезать, — заметил он, стоило Тони отключить агрегат.

— Над идентификацией “свой-чужой” я как раз и работаю, — согласился тот, эффектно проводя по руке плоскостью заново включенного щита и наслаждаясь испуганным возгласом паучка. — На себя уже настроил.

— Ух ты, — глаза Питера засияли интересом. — А расскажи, как?

Вообще-то, читать лекции Тони ну никак не любил — он всегда был практиком, долго и увлекательно умел говорить только о том, что было ему интересно, причем ограниченному кругу людей, — но разве можно не получить удовольствия от рассказа о собственном изобретении, удачной находке, о ходах, ранее никем не используемых? В противовес этому, слушатель из Питера получался обворожительный: мало того, что он давал высказаться, так еще и задавал очень толковые вопросы.

— Качество школьного образования явно выросло за последние двадцать лет, — все же высказал свое удивление Тони. Он, конечно, знал, что Питер — парень неглупый, взять хотя бы паутину, синтезированную чуть не из говна и палок. Но то, что ему рассказывали сейчас, явно выходило за рамки школьного курса в каком-то не приведи господи Квинсе. Денег его школе пожертвовать, что ли?

— Я ходил в кружок робототехники, — смущенно пожал плечами Питер. — А у тебя тут это... ошибка. Ну, мне так кажется, — он на мгновение замялся, будто сам себе не доверяя, и ловко вывел на передний план голограмму с нужной формулой. — При определенном угле и толщине оружия оно будет проходить через твой щит, — тут он будто опомнился, что и кому говорит и резко замолк под изучающим взглядом Тони. А потом тихо добавил, оправдываясь: — Эээ, может быть, ты проверь.

Тони смотрел на формулу и понимал, что если бы Пеппер при всем ее образовании и мозгах хоть раз сделала что-то подобное, он не задумываясь повел бы ее под венец. Он бы и так ее повел, если бы не...

Но вот так, походя, после хилого пояснения, только на полшишечки разбираясь в вопросе, и найти ошибку, которую Тони ищет уже несколько недель! Хрена себе кружок робототехники! Они там повелителей мира готовят, что ли? Надо к нему присмотреться.

— А можно личный вопрос? — прервал его размышления Питер. Тони потряс головой и сконцентрировал на нем взгляд:
— Валяй.
— Капитан Америка сейчас вроде как скрывается. И ты мне объяснял, что вы из-за подписания соглашения поссорились. Но ты делаешь ему щит. То есть ты больше не злишься на него?

Что же у них с тетушкой за манера бить по-больному?

Тони свернул все голограммы, давая себе время собраться с силами. Врать и отшучиваться не хотелось. Как человек, потерявший родителей, Питер наверняка бы понял суть конфликта, но разве можно передать всю боль от решения того, кого всю жизнь одновременно любил и ненавидел? В этом, кстати, Питер тоже бы его понял.

— Злюсь, паучок, это не то слово, — Тони невесело усмехнулся. — Я понял, почему он так поступил, и даже, наверно, смогу это когда-нибудь принять, но пока, скажем так, просто не хочу его видеть. К сожалению, очередное нападение инопланетян, новый выебон тупых асгардских богов, какой-нибудь блядский смертоносный артефакт или нашествие злобных мутантов ждать, пока мы набьем друг другу рожи, не будут. И нам с Роджерсом придется стать плечом к плечу и сражаться, — и как бы это неопределенное “сражаться” не наступило раньше, чем хотелось бы. — Поэтому я делаю ему щит, чтоб его задница дожила до того момента, когда я ее надеру. Я достаточно лично ответил? — он не обратил внимания, но к концу своей тирады вцепился в стол так сильно, что, обладай он силой Человека-паука, разломал бы несчастный предмет меблировки в хреновы щепки.

— Прости, — неожиданно Питер накрыл своей ладонью его и сжал пальцы в жесте поддержки, и от этого почему-то сразу расхотелось злиться. — Я бы тебя обнял, но мне кажется, ты будешь не в восторге.

— Точно, мелкий, — усмехнулся Тони, моментом обозлившись на собственный жалкий вид, и выдернул руку из-под руки Питера. — Если ты не против, тему мы закрыли.

— Ладно, — Питер провел подушечками пальцев по ладони, которой недавно прижимал Тони к столу. На его лице застыло странное выражение, которое никак не получалось интерпретировать. Он выглядел одновременно и растерянным, и неуверенным, и даже немного, какую-то малость, восторженным. — Можно я тут посижу? Тетя Мэй заставила взять с собой домашку.

Правильно, паучок, не давай старому цинику разнюниться. Очередное напоминание о твоем возрасте очень бодрит!

— Без проблем. Только сначала костюм свой забери, — Тони привычно натянул на лицо маску развязного себя и даже подмигнул пареньку, когда доставал из шкафа его сбрую. — Смотри. Я сделал дублирующие системы для паутинометов, теперь их не заклинит. Ну и еще малость поразвлекался, если интересно, попроси Карен рассказать. Например, теперь, если придется, ты минут пять можешь разгуливать в огне. Или, в порядке бреда, приклеиться к стене спиной. Понятия не имею, зачем это может понадобиться, но…

Он не договорил, потому что Питер его все-таки обнял, причем стиснул в объятьях так, что кости затрещали. Тони невольно расслабился и чуть ближе, чем этого позволяли приличия прижался к горячему телу рядом.

— Ты прости, — Питер отстранился и забрал костюм. — Просто я не был уверен, что ты его вернешь, — он ласково погладил красную ткань, вызвав этим легкую ревность — почему костюм, а не самого Тони?

Какой же он еще ребенок. Тони представил, как паучок тревожился, представляя, что костюм у него снова забрали, и теперь уже навсегда. И это когда реальных причин для волнения не было вовсе.

Нет, Тони не жалел, что забрал костюм тогда, после парома. Могли погибнуть люди, и он все сделал правильно. Неправильно было бросать Питера одного, заставлять его вариться в собственном соку, думать, что он ни на что не годен.

О чем тогда думал Тони? О том, что если злодей уже появился, разобраться с назойливым и не слишком опытным супергероем станет его целью? Или о том, что сверхспособности Питера никуда не денутся, а обучать ими пользоваться его все-таки надо, иначе из жизнерадостного паренька вырастет угрюмый мудак, озлобленный на весь мир? Или о том, что слишком совестливый Питер все беды мира запишет как результат своего провала в качестве супергероя?

Нет, Тони тогда думал только о том, что он пиздец как, просто до усрачки испугался за пацана, который, между прочим, летать тоже не умеет, как и все пассажиры парома, и никуда бы с него не делся. О том, что именно Тони несет ответственность за все решения, принимаемые Питером. О том, что в школе ему стопудов безопаснее. О том, что так этого оболтуса будет гораздо проще защитить.

Хуйло ты, Энтони Эдвард Старк. Хоть ты и так это знаешь.

Тони сделал вид, что вернулся к расчетам, но вместо этого наблюдал за Питером. Тот, положив костюм на колени и время от времени пробегаясь по нему пальцами, обложился учебниками и только периодически поднимал взгляд. Тони успевал предугадать этот момент и вовремя отворачивался, поэтому на том, что его разглядывают, Питер спалил его всего раз. Поднял голову, понял, что Тони на него смотрит, и просто просиял, улыбнувшись широко и солнечно, и к учебникам вернулся с гораздо большим воодушевлением.

— Как твоя милейшая тетушка поживает? — поинтересовался Тони, будто между делом. — Все так же хочет меня прибить?

— Не то слово, — весело ответил Питер. — Каждый день уговаривает бросить супергеройство и сосредоточиться на поступлении в колледж.

Учитывая, как Питер занимается, навряд ли у него возникнут с этим проблемы.

— Помогает готовиться к выпускному. Мы выбрали с ней костюм, цветы, она даже показала мне несколько танцевальных движений.

— О, танцующий паучок, спешите видеть, впервые на арене, — рассмеялся Тони. — Покажи, чему научился.

Питер смешался и уткнулся в учебник, лежащий перед ним.

— Не хочу, — проворчал он, забывшись, сжал в кулаке ткань костюма и тут же расправил ее. — Ты меня смущаешь.

Еще бы. Тони того и добивался, если подумать. Паучок, стыдливо опускающий ресницы и краснеющий от посторонних взглядов — одна из самых дрочибельных эротических фантазий Тони. Правда, в них Питеру полагалось быть без одежды или в процессе раздевания, но это такие мелочи.

— Я всех смущаю, — Тони вскочил на ноги и в пару кликов нашел свой любимый заводной плейлист, под который часто работал в мастерской. — Я тоже станцую с тобой, давай.

Питер косился затравленно, пока Тони убирал стулья и двигал один из столов. Но стоило ему начать двигаться под что-то веселое и ритмичное и поманить паучка за собой, как тот не удержался и присоединился, бодро и вполне ладненько двигаясь под музыку. Его танцу явно не хватало ритма, он путался в руках и ногах и пару раз чуть было не заехал Тони по морде при попытке махнуть рукой, однако, перестав пугаться присутствия рядом еще одного танцора, он расслабился, “словил” мелодию и стал свободно двигаться ей в такт.

Они успели отплясать третью композицию, когда Тони признал, что ему уже не двадцать, и опустился на пол у стены, наблюдая за Питером, который вскоре не сильно грациозно упал рядом с ним.

— Я оттопчу Лиз все ноги, да? — обреченно простонал он, откидывая назад голову и сдувая челку с мокрого от пота лба.

— Пожалуй, — Тони не смог сдержать язвительный смешок. — Как чувачок-паучок ты половчее будешь.

— Когда я надеваю костюм, я будто другой человек, — Питер вздохнул с горечью. — Не скажешь же ей: подожди, танцевать с тобой будет вот этот странный чувак в маске.

— Много чести, — фыркнул Тони. — Пара-тройка комплиментов, несколько раз потоптаться на месте под то, что по трагической случайности называется медленным танцем. Потом прижать ее поближе и покрепче, погладить по спине, пошептать какую-нибудь неважную чепуху на ухо и — главный ингредиент — немного виски в лимонаде. Плюс к этому чуть-чуть внимания — и вот она уже страстно отдается тебе на заднем сидении машины. Так что резинки не забудь.

— Лиз не такая, — ощетинился Питер, поворачиваясь к Тони. — Ты ее не знаешь!

— Конечно, не такая, — саркастично ответил Тони. — Все время не такая, а потом ты не заметил — и уже на третьей базе.

— Эээ, на чем? — непонимающе сощурился Питер.

— А что, теперь так не говорят? — удивился Тони.

Или просто паучок слишком невинен для подобных разговоров. Или слишком задрот, тут уж как посмотреть.

— Это значит, пустит к себе в трусы или отсосет, — подсказал он весело, слушая, как Питер задышал чаще. — А перед этим вторая база, надеюсь, тебе хватит мозгов и фантазии разгадать аналогию.

Из частого дыхание стало еще и шумным. Парень раскраснелся и будто весь сжался, видимо, представляя все то, что Тони обозначил парой слов. А когда тот упомянул вторую базу, издал что-то между возмущенным вскриком и жалобным стоном: видимо, с фантазией у него все было нормально.

— Я ненадолго, — пацана как ветром сдуло, только наушник с Карен остался лежать на столе.

Тони, посмеиваясь, вывел изображение с камеры часов на свой голографический экран на ручном сканере. Пятница что-то снова бухтела про конфиденциальность, но он просто шикнул на нее, отмахнувшись.

Изображение прыгало и скакало, а потом вообще стало темно — паучок не стал зажигать свет в туалете — но Тони и не рассчитывал что-то рассмотреть. Его интересовал звук.

Началось все со вжика расстегиваемой молнии, стона облегчения и все такого же частого шумного дыхания. Потом Питер стал тихонько вскрикивать от полноты ощущений и постанывать, причем так эротично, что член Тони тоже подскочил в воодушевлении.

Закончилось все быстро: меньше минуты негромких, сдерживаемых стонов и прерывистых вздохов, а потом что-то похожее на всхлип, — и паучок затих.

На секунду позволив себе помечтать о том, как будет приятно заставить Питера стонать в голос, Тони убрал изображение и поправил полы длинной рубашки, чтобы они прикрыли стояк — с некоторых пор он не встречался с Питером в обтягивающей одежде, о чем еще ни разу не пожалел.

Еле слышно скрипнула дверь, и внутрь проскользнул явно сконфуженный Питер, не поднимающий взгляда от пола.

— Как-то ты быстро, карапуз, — съерничал Тони, поднимаясь с пола и отряхивая джинсы. — И расслабь булки, я тебя сам спровоцировал. Хочешь побыть один в своей комнате, — он подмигнул, — или рассказать еще про щит?

— Про щит, — Питер посмотрел на него из-под ресниц, явно оценивая, в настроении ли Тони его стебать или предполагается что-то интересное?

К счастью или сожалению для пацана, Тони Старк прекрасно умел совмещать и то, и другое.

Глава 4 читать тут

— Вот это тачка! — восхищенно прошептал Питер, когда Тони подвел его к сверкающей красной Акуре. — И я буду учиться водить вот на ней?

— Она тебя чем-то не устраивает? — с легкой усмешкой поинтересовался Тони, усаживаясь на пассажирское сиденье кабриолета.

— Тем, что она стоит дороже всех моих органов? — Питер нерешительно мялся со стороны водительской двери. — Может, я как-нибудь так научусь, не уродуя машину стоимостью в статую Свободы? — он благоговейно дотронулся до отполированного металлического бока.

— Долго я буду ждать? — Тони добавил немного властности в голос, и Питер моментально влетел на водительское кресло. — Если не разъебешь, она твоя.

— Не-ет, — помотал головой Питер. — Это слишком дорого.

— Паучок, — устало протянул Тони. — Кто из нас тут вроде как миллиардер?

Питер упрямо поджал губы:
— Даже если все получится, я ее не возьму. Ты представь, что подумают в школе? — он понизил голос почти до шепота. — Это что нужно сделать, чтобы заработать такую крутую тачку? Флеш своего шанса не упустит.

— Честно скажешь: Старк подарил за успехи в стажировке, — хмыкнул Тони. — И дашь ему по роже.

— Сразу станет понятно, какие это успехи, — Питер раскраснелся, руль под его пальцами затрещал.

Комментировать реплику Тони не стал, хотя предположение, что какие-то сопливые говнюки будут дразнить паучка его подстилкой, просто бесило.

— Ок, договорились, подыщу тебе ржавую рухлядь, — рассмеялся Тони, потрепав — не ври себе, Старк, — скорее, погладив Питера по колену. — А учиться будем на этой.

— Может, ты тогда выйдешь? — парень ощутимо напрягся, непонятно только от прикосновения или от страха за Тони.

— Еще чего, — тот демонстративно не стал пристегивать ремень безопасности. — Где газ, где тормоз, ты знаешь, сам говорил — тебя Мэй учила.
“И за Стервятником вполне бодро гнался, хоть и не пропустил ни одного угла и драндулет в итоге угробил,” — подумал он.
— Еще раз: тачку не жалко, не разъеби меня, и я буду считать, поездка удалась.

Пускай попробует что-то сделать с бронированной пуленепробиваемой машиной с автопилотом и продвинутой системой безопасности!

— Умеешь ты мотивировать, — тоном ответственного за судьбы мира прошелестел побледневший Питер.

Он вдавил педаль газа, и машина, взвизгнув покрышками, понеслась вперед. Пацан в панике затормозил так, что Тони только чудом не впечатался в лобовое стекло. Шумно выдохнув и пробурчав: “Ничего страшного, паучок, десять секунд — полет нормальный”, — Тони все-таки пристегнулся: в жопу красивые жесты, если в результате в мире станет на одного Тони Старка меньше.

Питер кое-как взял себя в руки, завел машину и поехал, благо дорога от Базы шла почти по прямой. Справился он и с первым поворотом, а потом и со вторым, и Тони уже начал думать, что вне стресса и погони паучок водит достаточно прилично, так что предложил рулить быстрее. Питер прибавил газу, и его радостные визги вызвали снисходительную улыбку у Тони. Он прекрасно мог понять адреналин от ветра в лицо, и скорости, и ощущения свободы, и всемогущества: Акура ехала мягко, почти летела, и скорость не ощущалась вообще.

— Притормози, впереди поворот, — предупредил Тони.

Питер отвлекся, крутанул руль, и они съехали с дороги в кювет. Тони успел отметить, как их занесло, и машина начала заваливаться на бок с перспективой вообще перевернуться. Он даже не успел сообразить, когда Питер выпрыгнул из машины, поймал ее за подвеску и опрокинул назад на колеса.

Тони и раньше частенько наблюдал примеры нечеловеческой силы того же кэпа или самого паучка, но в этот раз, стоило признать, все выглядело, что б его, охренеть как эффектно.

— Ты цел? — Питер перемахнул через закрытую дверцу со стороны пассажира и, запутавшись в ногах, плюхнулся сверху на ошалевшего Тони. — Ой, прости, — он успел поерзать, прежде чем подняться и, став так, чтобы ноги Тони были между его коленей, принялся его ощупывать, приговаривая возбужденно и чуть ли не всхлипывая: — Я же говорил — плохая идея, я водить не умею! Я же говорил, что что-нибудь обязательно случится! С тобой все хорошо? Прости, прости…

Пожалуй, стояк после того, как его едва не размазало по обочине, был не самым позорным эпизодом в жизни Тони Старка. Но в этот момент он бы предпочел, чтобы организм не так ярко отреагировал на это охуительно-феноменальное везение, на то, что он цел и невредим, и на близость Питера с его непрекращающимися прикосновениями.

Крепкий, железобетонный стояк, явно не собирающийся проходить.

Прекрасно, его еще и Питер заметил, судя по его резко расширившимся глазам и явному направлению взгляда, под которым член Тони стал только тверже.

— Не боись, это отходняк, — закатил глаза Тони, убирая от себя Питера. — Есть такие умные слова — спонтанная эрекция? Судя по смущенной мордашке, ты с ними знаком, — Тони говорил спокойно, даже успокаивающе, хотя единственное, что хотелось в этот момент, взять Питера за задницу и прижать к себе, без разговоров и уже сожравших весь мозг метаний. — Я в порядке, хорош уже меня лапать! — прикрикнул Тони.

Питер в его голове уже вовсю расстегивал ему ширинку и отсасывал прямо в машине. И не сказать, чтобы эта фантазия хоть как-то помогла избавиться от неуместной сейчас эрекции!

Барнс трахает Роджерса. Нет, наоборот. А на Роджерсе заячьи уши поросячьего цвета и анальная пробка с пушистым хвостиком.

Тони содрогнулся от отвращения, зато неоднократно испытанный прием помог избавиться от стояка. Ладно, учитывая, что воображаемый Питер вытворял своим языком, частично избавиться, но и то хлеб. Реальный Питер выбрался из машины на траву и, все больше краснея, косился на Тони.

— Очень неудобно, знаешь ли, когда встает на опасность, — Тони тоже вышел из машины и осмотрел ее. Ни единой царапинки, будто телепортировалась из гаража, а не пыталась придавить собой пассажиров. Бронированная и пуленепробиваемая. Мда, стоит выставить счет за то, что не предусмотрели безруких паучков, которых безмозглые миллиардеры пускают за руль. И почему эта идея казалась адекватной? Ах да, сколько можно Питера везде возить: угробим его!

— Тогда хорошо, наверное, что у тебя не обтягивающий костюм, — задумчиво ответил Питер и побледнел, когда Тони на него посмотрел с удивлением. — Боже мой, я это вслух сказал, да?

Тони усмехнулся:
— А еще стринги все пережимают.

Они рассмеялись, Тони приобнял Питера, прижимая к себе, и взъерошил ему волосы:
— В следующий раз возьмем что-нибудь с крышей.

Закрыв лицо руками, Питер обреченно застонал:
— Может, не будем?

— Ты, главное, тетке не проболтайся, — Тони нажал кнопку вызова на очках. Не пройдет и десяти минут, как сюда прибежит Хэппи и начнет над ними квохтать, как наседка. Идеальный вариант, чтобы отвлечься от картинки сидящего на его коленях паучка.

***

Это был один из вечеров, когда они занимались по разным углам мастерской своими делами.

— Вешалке, что красовалась со мной вчера на приеме, всего семнадцать, — совершенно не в тему предыдущей беседы сказал Тони.

Он и сам не знал, зачем завел об этом разговор. Время шло, и масштаб пиздеца в жизни Тони принимал просто немыслимые и малоконтролируемые размеры. Питер вел себя с каждым днем все свободнее, почти перестал реагировать на подколы со стороны Тони, тянулся к ласке, радовался малейшему знаку внимания. Они даже завели привычку смотреть вместе совершенно отвратительные романтические комедии и высмеивать — один с доброй иронией, а второй с осуждаемым первым едким сарказмом — в них всех и вся, начиная с сюжета, заканчивая бездарностью актеров. Тони ловил себя на мысли, что ему невообразимо легко рядом с Питером, и это с каждым днем напрягало все больше и больше.

Они водили друг друга в “свои” места. У них появились свои шутки и общие привычки. Они много разговаривали, в том числе и про секс: Питер, по-видимому, жутко дрочил на откровенные разговоры, потому что, несмотря на смущающее его возбуждение, раз за разом позволял себя в них втянуть. Он говорил о себе мало, но они столько времени проводили вместе, что у Тони отпала необходимость за ним следить: все равно потом расскажет все, что с ним произошло, пока они не виделись. В какой-то момент само собой оказалось, что единственным человеком, с которым Тони подолгу общался и который не вызывал у него раздражения, был Питер.

Чтобы добиться подобного прогресса, Роуди, Пеппер или тому же Хэппи пришлось терпеть Тони много лет, а Питер завоевал доверие за считанные недели. И это беспокоило. Пугало, заставляло об этом постоянно думать. А еще о том, что невозможно скрывать свое отношение к паучку вечно, и когда тот узнает, им обоим будет очень больно.

Особенно Тони.

Особенно Питеру.

Со стремлением истинного мазохиста Тони ждал и даже надеялся, что кто-нибудь, хоть одна дрянь с достаточно густонаселенной базы, заподозрит его в истинных чувствах. Время шло, близился выпускной Питера, тот все больше и больше трещал о своей ненаглядной Лиз. Тони это злило, он позволял себе все более и более откровенные вещи: прислониться, опереться, обнять за талию, упасть сверху во время тренировок, гладить, делая вид, что показывает захват, постоянно вторгаться в личное пространство, прижиматься бедром во время просмотра фильмов, слишком откровенно шутить, — а паучок все еще наивно думал, что они друзья. Остальные же, к совершенному непониманию Тони, считали, что он попросту реализовывает свой отцовский инстинкт: на Тони со всех сторон сыпалось “хорошо, хоть не из приюта ребенка взял”, “что, нашел кого-то своего уровня развития”, “папочка Тони”, “передай Питеру”, “своди Питера, ему понравится”. Даже Мэй, с которой у него общение так и не задалось, звонила ему с благодарностями за улучшающиеся оценки племянника и то, что он теперь гораздо внимательнее и усидчивее.

Казалось бы, живи и радуйся. Под шумок можно бы было даже соблазнить Питера и жить дальше в этом псевдоинцестном раю. Но именно сложившаяся ситуация тяготила Тони, и он никак не мог успокоиться. Как любой преступник, он жаждал разоблачения. Он до сих пор не признался во всем Питеру только каким-то чудом. Наверное, потому, что так и не мог решить, как он это скажет. “Посмотри, Тони-младший очень рад тебя видеть” явно не тянуло на адекватное начало разговора на такую сложную тему.

— Вешалка? — наморщил лоб Питер, отрываясь от тетради. — Это ты так назвал девушку? И что с того, что ей семнадцать, выглядела она вполне… — он изобразил в воздухе женскую фигуру, сильно отличающуюся женственными изгибами от вчерашней “доски”.

— То с того, что я вполне могу ебать кого-то твоего возраста, она мне, кстати, предлагала, — ответил Тони. — Скажи мне, паучок, так как получилось, что я из плейбоя превратился в няньку? — процедил он дальше. — Какого хрена мне приходится постоянно отбрехиваться по поводу моих к тебе отеческих чувств? Вижен даже сделал тест ДНК!

— И что тест? — невозмутимо поинтересовался Питер, явно скрывая смех.

— А у тебя есть варианты? — насмешливо вскинул брови Тони. — Мы с тобой не в индийском фильме, и на заднем плане сейчас не танцуют слоны.

— Тони, я с отцом и близко бы не смог обсудить все то, что обсуждаю с тобой, — Питер улыбнулся. — Ты мне, скорее как друг. Старший товарищ.

Тони закрыл лицо руками и застонал, не в силах больше продолжать этот бессмысленный разговор.

— Ты же не согласился на ее предложение, я знаю, — Питер подошел к нему и похлопал по плечу. — Я никому не рассказываю, что на самом деле ты не тот монстр, каким тебя все считают, а очень даже… хороший человек, — на плечи легли руки, ладони огладили от локтей до плеч, а к виску легонько прижались губы. И тут Тони не выдержал: дернул Питера на себя, с тихим рыком сминая губы в поцелуе и агрессивно проталкивая ему в рот язык. Питер, конечно, пытался вырваться, но без энтузиазма: несмотря на суперсилу, Тони без всякого труда удержал его, вылизывая рот и проходясь ласкающими движениями по губам. А когда он понял, что творит и попытался отстраниться, Питер не дал ему это сделать: зарылся пальцами в волосы на затылке и, не давая двинуться, перехватил инициативу, повторяя все то, что с ним только что проделал Тони, и дразня его короткими обжигающими прикосновениями языка.

Когда Питер остановился, он ошеломленно посмотрел на Тони, на чьих коленях сидел. Медленно опустил руки и перетек на пол, машинально облизывая яркую от прилива крови нижнюю губу: Тони напоследок ее немного прикусил.

— Ладно, убедил, ты по-прежнему плейбой, альфа-самец и можешь… — Питер все еще понижал голос, прежде чем сказать что-то смущающее его, — трахать кого угодно, — он не стал вытирать рот ладонью, и на его лице не было видно ни малейшего отвращения к только что произошедшему. — Спасибо за… урок.

И тут бы все рассказать, момент был подходящий донельзя, но Тони понял, что не сможет. Только что произошедшее, конечно, повышало шансы на понимание со стороны Питера, но те все равно совершенно не стоили дальнейшей жизни без него, пусть и без возможности его вдоволь потискать.

— То-то же, — самодовольно ухмыльнулся Тони. — Можешь не благодарить.

Сердце его пропустило удар: да невозможно быть таким глупеньким и наивным, чтоб не допереть даже сейчас, что кто-то, кто только что тебя с таким пылом целовал, к тебе неровно дышит. Давай же, глупое членистоногое! В какой клетке тебя растили? Или ты думаешь, что Тони Старк всех просто так целует?
Ладно, не будем строить из себя не пойми кого: бывало и просто так.

— Это было неожиданно, больше так не делай, — Питер притворился, что его совсем не беспокоит произошедшее, хотя Тони его уже хорошо изучил и знал, что это не так.
Питер, подвиснув, машинально сделал глоток какао из его чашки, сморщился — слишком много миндального ликера — и вернулся в свой угол к книгам и тетрадям.

— Не делать неожиданно? — игриво предположил Тони, поиграв бровями и собираясь перевести все происходящее в шутку.

— Не делать вообще, — буркнул Питер, не включившись в игру.

— Какие воинственные паучки стали, — медовым тоном протянул Тони. — О, я же сорвал цветок твоей невинности, прости.

— Поменьше яда, — посоветовал Питер, растерянно теребя обложку учебника, и добавил почти неслышно: — Да, я думал, что первый раз сделаю это с любимой девушкой, но теперь я знаю, как надо, так что спасибо, серьезно.

И с каких пор эта малолетняя прошмандовка стала “любимой”?! Блядь, и куда делся парнишка, который краснел и бледнел от каждого замечания и который наверняка бы сбежал, сверкая пятками, стоило бы только Тони в его присутствии подумать о том, что он только что сделал? Неужели он действительно настолько ядовит, что за неполный месяц превратил паучка в циника? Помог отрастить ему толстую шкуру и отучить реагировать на саркастические замечания?

Чудовище внутри, желающее разложить Питера на любой поверхности в мастерской и вне ее, получило свою жертву и на время утихло, удовлетворенное тем фактом, что первый поцелуй Питера был с Тони, что того очень грело, хоть и ситуация вышла совершенно идиотская.

— Да, мне понравилось, — смущенно продолжил Питер, будто его кто-то об этом спрашивал. Тони-то даже в этом и не сомневался. — И я не хочу об этом говорить. Помоги мне лучше, я совершенно не понимаю, откуда у меня в расчетах вот этот коэффициент…

Тони низко склонился над планшетом, бок о бок с Питером. При желании можно было бы прижаться губами к шее, зарыться в кудряшки на затылке или перехватить зубами мочку уха. У Тони рот даже наполнился слюной: настолько ему захотелось провести языком по коже чуть ниже линии роста волос и дальше по шее к чувствительному местечку у ее основания.

— А его и не должно тут быть, — сказал Тони вместо всего этого, отбирая у паучка авторучку и начиная записывать вывод формулы на ближайшем листке бумаги.

***

Стоило только Питеру уйти, как в мастерскую бочком, усиленно делая вид, что он очень незаметный и, вообще, бабочек тут ловит, протиснулся Хэппи. Встал у стены, разглядывая Тони и ничего не говоря.

— Ладно, — нахмурился тот, закидывая ногу на ногу и жестом предлагая другу сесть напротив. — Аудиенцию разрешаю.

Воспользовавшись приглашением, Хэппи тяжело опустился на стул и начал гипнотизировать ботинки Тони.

— Выкладывай, что случилось? — тот вздохнул, наблюдая на лице друга виденное уже многократно выражение решимости сказать или сделать что-то неприятное.

— Ты по кому-то сохнешь, — буркнул Хэппи.

— Допустим, — не видел смысла отпираться Тони.

— И вместо того, чтобы ухаживать за… дамой сердца, ты страдаешь и засираешь мозги пацану. Мне не нравится это, он неплохой ребенок и не заслужил того, что с ним поиграются и выкинут. Ты еще не все старые игрушки доломал, оставь мальца в покое.

Слышать от Хэппи это невзначай брошенное “доломал” было очень больно: он вовсе не нуждался в напоминаниях о случившемся с Роуди.

Тони поежился и обнял себя руками. Поняв, что сказал, Хэппи смотрел виновато, но с такой уверенностью в своей правоте, что не сказать ему правды казалось кощунством.

— Дело в том, что моя “дама сердца” — и есть Питер, — признался Тони, и это была одна из самых лучших вещей в его жизни. Будто пружина в груди распрямилась, не мешая сердцу, наконец, выполнять свои функции. — Ну, и что ты сделаешь? Врежешь мне?

Почему-то хотелось, чтобы Хэппи разозлился, может быть, действительно ударил бы, может, от этого болезненно-острое чувство внутри, так и не желающее проходить со временем, хоть немного бы поутихло. Тони уже заебался нести все это в себе, без возможности с кем-то поделиться. Только от Хэппи ничего подобного ждать не приходилось: за все годы тот ни разу не поднял руку на Тони, как бы он его не бесил.

Хэппи опустил глаза и потеребил манжет рубашки. Кажется, у него появилась женщина, судя по тому, что рубашка была новая и дорогая. Сам он никогда бы такую не купил. Присмотревшись, Тони расплылся в улыбке: на запонках красовались едва различимые буквы “VР”: очевидно, аккуратная спаленка мисс Поттс обзавелась новым жильцом. Даже странно было немного: его друзья после долгих лет обратили внимание друг на друга, а Тони заметил это только тогда, когда Пеппер добралась до холостяцкого гардероба Хэппи.

— А поможет? — со вздохом поинтересовался тот.

Тони покачал головой:
— Вряд ли.

— Он же совсем ребенок!

— Ему шестнадцать, — возразил он возмущенно. — Я в его возрасте…

— А тебе сорок девять! — так же возмущенно воскликнул Хэппи.

— Еще сорок восемь, — поправил его Тони машинально.

— Послушай, — Хэппи поморщился, инстинктивно растирая левый бок. — Ты понимаешь, что я должен буду сделать, если ты поступишь с ним, как мудак? Ты и сам себя не простишь, подумай ради разнообразия не тем, что у тебя в штанах.

— Как раз если бы я думал членом, проблемы бы не было, — вздохнул Тони. — Все было бы гораздо проще, будь это так, но, как видишь, нет, — он сцепил руки в замок на колене и не хотел смотреть на друга, который наверняка не спускал с него осуждающего взгляда.

Они столько лет знали друг друга, и Хэппи переживал и более серьезные прегрешения Тони без особых эмоций. Со стопроцентной вероятностью вчера тот спокойно погрузил модельку, сопровождающую Тони, в свой джип, и даже за презервативами и вином сгонял бы, хотя был в курсе, что она ненамного старше Питера. Большей частью Хэппи беспокоился за, смешно сказать, чувства Тони, хотя и вариант, что искренний и непосредственный Питер зацепил ранее неизвестные струны сентиментальной, на самом-то деле, души старого вояки, со счетов сбрасывать не стоило.

— Мне жаль, но я не смогу с тобой работать, если ты не преодолеешь эту прихоть.

После этих слов Тони не выдержал, посмотрел в лицо Хэппи и не увидел там осуждения, только сочувствие.

— А если я скажу, что это… не прихоть? — Тони было не по себе говорить это вслух, но и одновременно очень приятно это делать. Впервые за все время он говорил о том, о чем думал постоянно.

— Тогда у тебя есть два года на то, чтоб рыться с пацаном по мусоркам в поисках деталей, будто ты не Тони Старк, а побирушка, водить его по забегаловкам, смотреть сопливые фильмы и учить противостоять силам зла, — Хэппи усмехнулся, что совершенно диссонировало с печалью в его глазах. — А там уже как повезет.

Предложенный вариант, в принципе, не расходился со стратегией Тони быть “безопасным”. Была только одна, малюсенькая проблемка: Тони хотел Питера сейчас.

Ведь “потом” могло и не быть.

— А если он согласится? — прищурился Тони. — Если я ему все расскажу и предоставлю выбор?

— Какой? — хмыкнул Хэппи недоверчиво. — Между согласиться и согласиться? Он же на крыльях летает от одной твоей похвалы. Не затыкается, только о тебе говорит: мистер Старк то, мистер Старк се. Да ты только рот откроешь спросить, как он уже раком тебя будет ждать в спальне. Ты этого хочешь?

Забывшись, он говорил все громче и быстрее, не обращая внимания на больное сердце и указание врачей поменьше беспокоиться.

— Таблетку прими, — вмешался Тони в его монолог, с тревогой прикидывая, все ли хорошо. — Или, может, врача?

— Пройдет, — Хэппи, как всегда, забил болт на здоровье. Надо нажаловаться Пеппер, та быстро его поставит на место.

— Не собираюсь я его совращать, — попытался успокоить его Тони.

— Хотел бы я верить, но это же ты, — Хэппи похлопал его по плечу, поднявшись на ноги. Подумав, все же закинул в рот таблетку, пузырек с которыми носил с собой. Тони заметил, что количество таблеток в нем сильно поуменьшилось, и это наблюдение вызвало чуть ли не физическую боль.

— Хэппи, — он попытался облечь в слова то, о чем хотел сейчас попросить. — Насчет врезать...

— Я понял, — вздохнул тот и, придержав его за плечи, развернул: — Вот так сиди и не дергайся, — и с удовольствием отвесил ему сильную пощечину, даже в ушах зазвенело. — Легче? Мне вот намного.

Тони не совсем этого хотел, он думал, Хэппи сделает это по-настоящему, но тот его пожалел, и облегчения это ожидаемо не принесло.

— Подумай над тем, что я тебе сказал, — вздохнул Хэппи, прежде чем выйти. Тони проводил его взглядом, чувствуя, как горит щека от удара.

Глава 4 на фикбуке

Глава 5 на фикбуке, сюда не влезла

Картинки для привлечения внимания(открываются целиком в новом окне, вторая явно из фантазий Тони в этой главе))):

старые