Название: Встать, суд идет!
Автор: Noel*
Бета: ??
Пейринг: СС/ГП
Жанр: АУ (эпилог учтен частично), Romance, drama(?), angst
Рейтинг: NC-17
Размер: миди
Статус: в процессе
Саммари: декан Слизерина, профессор Гарри Джеймс Поттер, обвиняется в превышении полномочий и действиях сексуального характера по отношению к своему несовершеннолетнему ученику, Себастьяну Фредерику Уизли...
Предупреждения: Эдакий кроссовер с телепередачей «Час суда» и подобными ей по тематике, чен-слэш(ребенку 13 лет), превращение старшего героя в ребенка
читать дальшеКомментарии автора:
1. Перевод понятий смешанный. Т.е. Райвенкло, а не Когтегран, авроры, а не мракоборцы, но при этом Сами-Знаете-Кто, а не Тот-Кто-Не-Должен-Быть-Упомянут, крестраж, а не хоркрукс и т.д. Выбирала из всех читанных ,мной переводов приятные моему глазу понятия.
2. Воспоминания(ретроспективы? фидбеки?) будут выделены курсивом.
3. Наверняка в фике будут некоторые идеи из других фиков, к сожаленью, этого не избежать.
4. Автор не имеет понятия о том, как должен проходить суд и будет безмерно счастлив, если кто-либо с юридическим образованием поможет довести фик до ума с этой точки зрения для дальнейшей выкладки на другие ресурсы.
Дисклаймер: от всех прав отказываюсь.
Архивирование: если кто захочет, только с моего согласия
Глава 1.
Единственное, что мог сделать председатель Визенгамота Кингсли Шеклболт для своего давнего друга, ученика и соратника, это не допустить на слушанье его дела праздных зевак и журналистов, а также выступить в качестве судьи. И это было совсем немало...
Скандалы и газетная шумиха преследовали Гарри Поттера чуть ли не с момента его рождения. Уже в год его прославляли все журналы и газеты, во время учебы его имя «полоскали» по поводу и без, а после победы имя национального Героя не сходило с первых полос. Будь-то счастливое событие или очередное горе - газетчики узнавали о событии в жизни Спасителя Британии и всего мира чуть ли не раньше самого Поттера. Хотя бывали случаи, когда Гарри и сам узнавал об изменениях в своей жизни из газет. Так, Кингсли еще только задумывался о том, чтобы в качестве своего заместителя оставить на посту Главного Аврора Поттера, а в «Ежедневном пророке» уже вовсю обсуждали этот факт. Джиневра Поттер еще не сказала о своей новой беременности своему мужу, а его уже поздравляли сослуживцы. Об измене жены Гарри узнал из небезызвестного «Ведьминского еженедельника», так обожаемого его секретаршей. И, если бы не презираемые Поттером и Шеклболтом журналисты, первый бы не сидел сейчас на скамейке подозреваемых.
Кингсли бы замял дело, если бы Гарри хоть чуть-чуть ему помог. Но тот, мучимый жгучим чувством вины, сам считал себя виноватым, не обращая внимания на то, что мальчик, которого он якобы «соблазнил», считал по-другому. И даже Минерва МакГонагалл, всем известная моралистка и извечный борец за справедливость, не считала своего преподавателя виновным.
- Встать, суд идет! - прозвучал усиленный «Сонорусом» зычный голос судебного пристава. Кингсли просто ненавидел такие моменты. Каждый шаг давался ему с огромным трудом, на плечи будто давил колоссальный груз. Будь его воля, Шеклболт навечно бы остался в маленьком кабинетике при большом зале, в котором собрались все члены Визенгамота.
Поттер стоял, понурившись. Когда хлопнула дверь, он на секунду приподнял голову и бросил взгляд из-под спутанной челки на судью. На Кингсли будто дохнуло холодом: столько обреченности было в этом взгляде.
- Слушается дело о превышении полномочий и неправомочных действиях сексуального характера по отношению к несовершеннолетнему. Истец - британский магический Отдел опеки и попечительства. Обвинитель - Драко Люциус Малфой. Ответчик - Гарри Джеймс Поттер. Адвокат - Гермиона Джейн Грейнджер-Уизли.
« Ну же, девочка, - молил про себя Шеклболт Гермиону, - помоги же ему, ты умеешь!»
Вместе с судьей сели на свои места и все присутствующие. Скамейки свидетелей пустовали - их держали в одной из изолированных от магии комнат. Скоро на этих скамейках появятся люди. Некрасивый мальчишка, Себастьян Уизли, в будущей встрече с которым Кингсли даже не сомневался, и его родители. Постаревшая МакГонагалл, еще живой Флитвик, главный свидетель - молодой, но амбициозный, преподаватель зелий, остальные преподаватели Хогвартса... И многие другие, кто может хоть как-то прояснить сложившуюся ситуацию.
- Слово представителю обвинения, - вновь загремел голос судебного пристава. С места встал бледный блондин в фиолетовой адвокатской мантии. При его худобе и бесцветности она смотрелась на нем гораздо хуже, чем подобная ей на Грейнджер, только подчеркивая болезненный вид и глубокие тени под глазами. Шеклболт понимал тяжелую ситуацию, в которую попал Драко Малфой. После войны Поттер костьми лег, но вытащил всю белобрысую семейку из тюрьмы, и все Малфои должны ему до смертной доски. Но, как официальный юрист Отдела опеки, он был вынужден магическим контрактом выступать обвинителем на этом процессе. А уж Малфой не такой человек, который будет портить свою репутацию как отменного специалиста, ведь речь идет «всего лишь» о трех годах Азкабана, да и те, возможно, сократят, учитывая героическое прошлое ответчика. Но, запрет на общение с собственными детьми и запрет на преподавание сведут и так слишком совестливого бывшего аврора в могилу.
***
- Гарри, измена - прекрасный повод для расторжения брака, если ты хочешь, чтобы дети остались с тобой.
- Кингсли, я был бы счастлив... Но... - брюнет вздохнул.
- Только не говори мне, что ты плохой отец! - разъярился Шеклболт. - Она гуляла налево на виду у всего Лондона. Да вся Англия знает о ее изменах. Только ты все отрицаешь!
- Я... не выращу их. Кто я? Какой я буду подавать им пример? Да я дома появляюсь раз в неделю... А сейчас, когда я стану свободным... И Лили - совсем малышка, ей нужна мать. Нет, Кингсли, дети останутся с матерью, я решил.
Шеклболт отвел взгляд с огорченного лица заместителя. Джиневра не была рождена для материнства, что успешно доказывала все пять лет брака. И только Поттер не видел этого.
- Что ж, Гарри, это твоя семья, но послушай меня - ты пожалеешь.
- Я... знаю.
***
Кингсли сразу почуял неладное, когда в его кабинет вошел счастливый Поттер и положил перед ним свиток пергамента. Развернув его, Шеклболт понял, что предчувствия его не обманули: это было заявление об уходе.
- Значит, слухи все же правдивы, - заключил он.
Гарри широко улыбнулся:
- Да, со мной теперь будет жить Альбус.
Кингсли вздохнул:
- Поттер, он уже достаточно взрослый, чтобы из-за него отказываться от работы.
- А я и не отказываюсь. Минерва предложила мне должность профессора ЗОТС со следующего учебного года. А я давно об этом мечтал. К тому же, кроме Альбуса, со мной будет и Джеймс, он в этом году пойдет в школу. Кингсли, извини, но я не могу упустить такую возможность.
Шеклболт вгляделся в яркие глаза тогда уже Главного Аврора и смирился:
- Заглядывайте иногда с крестником, я буду рад, - и, усмехнувшись, подписал заявление. - Дела передашь Рональду, хватит ему в твоей тени сидеть.
***
Кингсли прекрасно понимал, что не преподавание привлекало Поттера в Хогвартсе. Нет, он любил свою работу, но немаловажным было и то, что всего через два года после того, как Гарри занял должность профессора, в школу поступил усыновленный Джорджем и Анжелиной Уизли мальчик.
- Функции истца выполняет глава Отдела опеки и попечительства Дора Медоуз, - закончил свою небольшую речь Драко.
Шеклболт кивнул, с внутренней радостью заметив, что «объект развратных действий» в списке свидетелей обвинения не значится.
Полная женщина, туго затянутая в традиционную серую мантию сотрудников своего отдела, неожиданно резво подошла к трибуне. Принеся обыкновенную для свидетелей клятву, она начала свой рассказ.
- В мае этого года нам в отдел поступили сведенья о сексуальных действиях по отношению к несовершеннолетним в школе волшебства Хогвартс.
Шеклболт еле сдержал горькую усмешку: «поступили сведенья»... Да поднявшаяся шумиха в прессе чуть ли не стоила ему недели в Мунго!
- Вы понимаете, что мы не могли оставить без внимания такой беспрецедентный случай для данного учреждения, первый, кстати, за последние пятьдесят лет. Персонал школы всегда подбирался отменный по своим этическим и моральным качествам, и это было серьезным обвинением, особенно, учитывая, что в данных действиях был уличен сам Гарри Поттер!
Кингсли бы сам наложил «Обливиэйт» на завистливого мальчишку, каким-то чудом попавшего в штат. Проработав в школе буквально полгода, он плохо знал Гарри и, застав его с одним из учеников, не нашел ничего лучше, чем спастись от стирания памяти, продав сенсационную новость газетчикам. А те уж развернулись...
- Августус Дирборн, зельевар Хогвартса, предоставил нам свои воспоминания и, в отличие от мистера Поттера, согласился на Веритасерум и сеанс «мягкой» узконаправленной легилименции. Да и сам мистер Поттер не отрицает своей вины... К сожаленью, психическая травма мальчика не дала нам возможности его опросить, но это довольно часто в их возрасте - влюбляться в учителей. В данном возрасте дети часто воспринимают домогательства за ответные чувства...
Шеклболт слушал справку колдомедиков о том, что же, на их взгляд, сделал с мальчиком Поттер и наблюдал за самим виновником событий. Министр был уверен, что тот сам терзается в гораздо большей степени, чем он мог бы, слушая про «домогательства», «внушение чувства ложного психологического комфорта» и «развращение»...
Закончила выступать Медоуз, и к трибуне позвали Поттера. Сердце Кингсли чуть не остановилось, когда он тихим голосом сказал: «Я виноват».
Гарри явно понимал, что такими показаниями он роет себе глубокую яму. С другой стороны, если не удастся доказать его невиновность, то глубокое раскаянье будет смягчающим наказание фактором.
Затем показывали сцену, извлеченную из разума главного свидетеля обвинения. Новая разработка Аврората в сотрудничестве с несколькими маггловскими техниками позволяла видеть сцену на большом белом экране из натянутой на раму ткани.
Чего-чего, а «соблазнения» ученика учителем там не было. Скорее, наоборот. Шеклболт отдавал себе отчет, что, будь на скамье подсудимых любой другой человек, он был бы полон негодования по отношению к человеку, влюбившего в себя ребенка и попользовавшегося этой влюбленностью. Все же тринадцать лет - это совсем мало, даже в современном, быстро развивающемся мире. Но это был Гарри, и Кингсли был уверен, что он не думал ни о чем компрометирующем, когда обнимал расстроенного мальчика. И ошарашенное выражение лица бывшего аврора, когда студент стал его целовать, было вполне правдоподобным. Министр был уверен - еще несколько мгновений и профессор бы пришел в себя, отстранился и объяснил бы все ребенку, но именно в этот момент Дирборн выдал свое присутствие.
Картина складывалась печальная. Даже без других свидетелей, одно это воспоминание могло дать основания засадить Поттера за решетку на установленное этой статьей количество лет. Зрелище хрупкого, заплаканного ребенка в небрежно застегнутой пижаме, которого бессовестно лапает преподаватель, между прочим, одетый также только в пижамные брюки и халат, могло убедить в виновности преподавателя кого угодно. Именно так это воспоминание воспринималось любым абстрактным членом суда. Но... Это был ни кто иной, как Гарри Поттер и воображение само собой дорисовывало другие детали, не воспринятые ошеломленным зельеваром: ужас Поттера, осознавшего, что они делают, та самая, упоминавшаяся не единожды, влюбленность ученика в своего учителя. Кингсли был пристрастен и прекрасно понимал это, однако в этом деле не было непристрастных людей. Что уж говорить, если даже представитель истца...
Обвинение подготовилось на славу. Чередой проходили свидетели, и с каждым словом Шеклболт понимал, что Гарри может спасти только чудо. Поттеру вменялись в вину даже самые невинные поступки. Колдопсихолог, работающий с его детьми, рассказал, что Гарри пользовался каждой подвернувшейся возможностью, чтобы обнять, поцеловать, пощекотать или просто дотронутся до ребят. То же, но по отношению к другим детям, говорили несколько его бывших коллег. Резкий переезд в Хогсмид и смена работы с точки зрения Обвинения также были подозрительными. В качестве Главного Аврора он получал заработную плату, на порядок большую, чем в Хогвартсе, но поменял работу и был определенно рад этому. Подобный поворот в служебной карьере встречался у каждого третьего педофила. Те, как правило, старались быть поближе к детям.
Потом выступал Филч. Оказалось, что Поттер предпочитал брать на отработки младших ребят, отправляя старших к нему. Причем большей частью к нему на отработки ходили мальчики с одиннадцати до четырнадцати лет. Потом выступали несколько старшекурсников, припомнивших якобы «излишне откровенные» беседы с профессором. Далее выступала еще один колдопсихолог, беседовавшая с теми ребятами, которые ходили к Поттеру на отработки последних полгода. Стоило ли говорить, что каждое двояко трактующееся слово, каждый жест, каждое, пусть даже невинное прикосновение, было истолковано превратно.
Оказалось, Гарри говорил с детьми о сексе. Молодой привлекательный преподаватель нравился многим, и не проходило месяца, как кто-нибудь из старших или не особенно студентов пытался донести до него свои чувства. Но Поттер держался. Он объяснял детям про гормональную природу их чувств, учил заглушающим, очищающим и контрацептивным чарам, особенно «буйных» поил зельями, заглушающими гормональные всплески, отвечал на любые возникшие у студентов вопросы, какими бы щекотливыми они не были, и снабжал «просвещающей» литературой. А иногда, когда узнавал о чувствах одного студента к другому или другой, даже «подрабатывал» свахой, устраивая совместные отработки.
В общем, если бы все эти данные были оглашены не на суде, Поттера можно было бы назвать идеальным преподавателем. Его любили почти все студенты, он умудрился найти «ключик» к сердцу даже самых черствых и замкнутых, он смог стать своим для Слизерина, факультета, презирающего глупое геройство. Поттер был очень контактным человеком, умел и обожал возиться с детьми. Еще в его аврорскую бытность с ним не боялись оставить ребенка, он всегда знал, чем его занять. Справедливый и неглупый, совестливый и участливый, он не умел наказывать и превосходно вел предмет. Он жалел детей, особенно младших, чем и объяснялся странный состав тех, кто ходил на отработки именно к нему. Что же до полового состава, так девочки всегда гораздо меньше нарушали правила, чем мальчики.
Если бы Шеклболт был не на виду, он бы горько вздохнул: идеальных людей не бывает, и, чем лучше человек, тем больший скелет мог быть спрятан у него в шкафу. Оставалось только надеяться, что Гермиона что-нибудь придумает, потому как пока все складывалось не лучшим образом. Благо, допрос свидетелей Обвинения закончен, небольшой перерыв для «обмозговывания» Защитой представленных Обвинением данных тоже.
- Защита просит разрешения пригласить в качестве свидетеля Себастьяна Фредерика Уизли.
Напомнив про возраст свидетеля и изучив разрешение психологов на допрос, Кингсли позволил. Мальчик появился в сопровождении отца, Джорджа Уизли. Смерть брата сильно сказалась на нем. От того веселого юноши, которым он остался в воспоминаниях Шеклболта, почти ничего не осталось. Серьезный, собранный, спокойный мужчина, незримой тенью следующий за худым высоким черноволосым подростком. Перед тем, как отпустить его, Джордж обнял мальчика и что-то тихо ему сказал. Тот кивнул и, гордо вскинув голову, стал за трибуну.
После необходимых формальностей, к допросу приступила адвокат, Грейнджер-Уизли.
- Себастьян, уточни свою личность, пожалуйста.
Мальчик хмыкнул и, издевательски заломив бровь, ответил:
- Я, Северус Тобиас Снейп, одна тысяча девятьсот шестидесятого года рождения...
@настроение: нормальное
@темы: мои фики по ГП, снарри
-
-
19.04.2010 в 16:19Интересное начало. А уж окончание главы вообще... Такое впечатление, что некоторых авторов учат где-то особо извращенному садизму - чутье на последнюю фразу перед паузой великолепно.
С нетерпением буду следить за развитием событий.
-
-
19.04.2010 в 16:28некоторых авторов учат где-то особо извращенному садизму Для меня все фики "в процессе" заканчиваются на самом интересном месте, хотя потом может оказаться, что и не на самом.
-
-
19.04.2010 в 17:18Чудесный фик! Жду продолжения
-
-
19.04.2010 в 17:29Ну а про последнюю фразу вам уже сказали. Великолепно!
Только почему его никто не узнал раньше? Внешность-то характерная, этого и возраст не изменит. А уж Снейпа знала очень хорошо половина магической Англии.
-
-
19.04.2010 в 17:31-
-
19.04.2010 в 18:13Теперь сидеть нам всем и мучиться, что же дальше..
Если не с этой точни зрения,
-
-
19.04.2010 в 18:25-
-
19.04.2010 в 19:54-
-
19.04.2010 в 20:26-
-
19.04.2010 в 22:54-
-
20.04.2010 в 11:50-
-
22.04.2010 в 15:38-
-
22.04.2010 в 18:32-
-
23.04.2010 в 18:46-
-
23.04.2010 в 19:38И вот, подозрения переросли в уверенность!
-
-
23.04.2010 в 20:16Ыыыыыыы
-
-
25.04.2010 в 00:28-
-
25.04.2010 в 13:10-
-
29.04.2010 в 20:11-
-
30.04.2010 в 20:01Альбус Северус познакомился с Себастьяном лет в шесть, когда Джордж Уизли наконец-то поддался на уговоры матери и приехал в гости на Рождество, прихватив с собой сыновей и жену.
Мрачный мальчик, под стать своему серьезному и вдумчивому отцу, почему-то заинтересовал Альбуса. Себастьян жался к родителям, стараясь не отходить от них больше, чем на пару шагов, одновременно опекая совсем маленького братика. Дядя Альбуса, казалось, был не в восторге от общения Ала, Джорджа и Лили со своим сыном. Хотя, как потом Альбусу рассказал отец, Себастьян не был сыном Джорджа и Анжелины Уизли. Ал, заинтересовавшийся внешней непохожестью Себа на родителей, долго приставал к отцу с расспросами. Тот в конце концов сдался и, взяв с него слово, что он никому не проговорится, рассказал мальчику правду. Себастьяна Уизли усыновили, уже отчаявшись иметь детей. Видимо, как в награду за доброту, какие-то высшие силы дали им собственного ребенка. По иронии судьбы, второй их сын пошел в родню Анжелины по отцу - высокие, черноволосые и кареглазые. В итоге маленький Фаби совсем не был похож на голубоглазую шатенку Анжелину или рыжего веснушчатого Джорджа.
Альбус сдержал обещание: тема усыновления не поднималась даже в разговорах с Себом, хотя мальчик частенько размышлял, что было бы, если бы Себастьян попал в менее благополучную семью.
Ал принял разрыв родителей очень болезненно. Он всегда был «папиным» сыном, и перспектива остаться с матерью и видеться с отцом раз в две недели на несколько часов его, мягко говоря, не радовала. Как потом оказалось, без отца уживаться с матерью и братом не получалось. Лили единственная старалась что-то сделать, как могла, пытаясь угодить всем, но с переменным успехом. Причиной подобного скорее всего было то, что Гарри с Альбусом Северусом были невероятно похожи. Только Ал из всей семьи унаследовал знаменитые глаза «цвета Авады», как писалось обычно в газетах. Джеймс и Лили внешностью пошли в Уизли, хотя Джей и получил в наследство папину непослушную темную шевелюру.
В конце концов, все разрешилось, к безумной радости всех сторон: Альбус переехал в купленный отцом уютный домик в Хогсмиде, пошел в местную школу для дошколят и стал большую часть своего времени проводить в Хогвартсе.
Гроза разразилась, когда старшего Поттера утвердили на пост декана Слизерина. От писем и вопиллеров их дом был защищен, в Хогвартс письма с надписью «Гарри Поттер» в графе адресат не допускались, кроме писем от «белого списка». Но все эти меры не спасли этот дом от «гостей». За несколько недель в их доме побывало больше людей, чем до этого за полгода. Наибольшей активностью отличались представители семейства Малфой и Уизли. И тех и других очень легко было узнать по цвету волос. Разговоры велись на повышенных тонах, все чаще визитеры уходили, хлопнув дверью, а Гарри обзавелся кругами вокруг глаз, тенью тоски в глазах и ссадинами на костяшках пальцев.
Альбусу было невероятно интересно, что же случилось, но отец и его «гости» предпринимали всевозможные меры против подслушивания и подглядывания.
***
Альбус спрятался на широком подоконнике за плотной шторой у отца в кабинете. Гарри отправил его спать еще полчаса назад, но мальчик, с поистине поттеровским упрямством, устроил на кровати подобие человеческой фигуры из игрушек и, стараясь, чтобы отец не заметил, пробрался в комнату, в которой стоял массивный письменный стол и книжные шкафы, из-за чего Гарри Поттер именовал ее кабинетом.
Интуиция не подвела мальчика: Гарри пришел в кабинет не один. Альбус выглянул в щелку между партьер и чуть было не заплакал от обиды: столько ухищрений, а это всего-навсего Джордж!
Отец рассказывал Алу о том, что у дяди Джорджа некогда был брат-близнец, но он умер, а с тех пор Джордж по нему очень скучает. Альбус сочувствовал ему: владелец целой сети магических приколов был единственным из знакомых Гарри Поттера его возраста, у кого так же, как и у самого Гарри, в волосах проглядывала седина. Если хорошенько присмотреться, можно было заметить, что там ее чуть ли не половина.
Всегда бледный, худой, обычно в черном или сером, крайне редко – с бордово-бежевым шарфом, Джордж был невозможно похож на старшего сына, нет, не столько внешностью, сколько повадками. Вполне возможно, что это Себастьян копировал отца, но Альбус в это как-то не верил. Давным-давно в альбоме бабушки он видел фото близнецов Уизли. В том улыбчивом загорелом пареньке сейчас бы никто не узнал Джорджа Уизли.
- Гарри, ты не можешь согласиться, - вздохнув, сказал Джордж.
- Почему же? – с какой-то усталой иронией ответил Гарри.
Рыжий в запале вскочил на ноги из кресла, в котором сидел, уже открывая рот, чтобы что-то сказать, он почему-то передумал, остановив резкое движение, как-то весь скукожился и, грустно посмотрев на Поттера, прошептал:
- Он же всего лишь ребенок.
- Я это прекрасно понимаю, - покачав головой, заверил Гарри.- И я буду относится к нему соответствующе. Или ты сомневаешься в моей выдержке?
Джордж упал в кресло и подпер подбородок рукой:
- Знаешь, появись сейчас Фред, я бы не посмотрел, сколько ему лет, десять или тридцать… Я бы видел перед собой ТОГО Фреда и… - дальше последовал тяжелый вздох. – Гарри, дай нерушимую клятву, что не тронешь его…хотя бы до совершеннолетия?
В комнате повисла неуютная тишина.
- Нет, - после долгих раздумий ответил Поттер.
- Я дуду вынужден принять меры, - решительно сжав кулаки, сказал Джордж.
- Принимай, - задумчиво проговорил Гарри.
- В другую школу переведу!
- Пожалуйста, - хмыкнул Поттер.
- Настрою его против тебя!
- Удачи… - устало протянул в ответ брюнет.
- Гарри… – нахмурился Джордж. Поежившись под ничего не выражающим взглядом и, сжав плечо Гарри, прошептал:
- Прости, но я должен…
Пока Уизли искал дымолетный порох, Поттер нашел в баре бутылку виски. Убедившись, что Джорджа в пределах видимости не наблюдается, он налил себе полный стакан, но пить не стал. Приподняв его со стола, он тихо зарычал и бросил стакан о стену. Потом же, не обращая внимания на расплывающееся по обоям пятно и полетевшие в разные стороны брызги виски и осколки стекла, упал в кресло и заорал, вцепившись побелевшими пальцами в подлокотники.
Альбус, скрутившись на холодном подоконнике за шторой, беззвучно плакал. Он никогда не видел отца ТАКИМ.
Через месяц в кабинете Гарри Поттера появился всегда занавешенный портрет бледнокожего мужчины в черном.
***
-
-
30.04.2010 в 20:02Все кардинально переменилось, когда, пройдя через барьер, они чуть было не столкнулись с Джорджем Уизли. Тот их как будто не заметил, о чем-то задумавшись, Гарри же просто засиял, радостно улыбаясь и сильнее сжимая руку Альбуса.
- Пап, что с тобой? – недоверчиво поинтересовался мальчик.
Поттер-старший только еще лучезарней улыбнулся и ответил:
- Ничего… просто жизнь прекрасна, не так ли?
- Угу, - буркнул Ал на это.
У Альбуса в поезде было полно знакомых, недаром же он излазил Хогвартс вдоль и поперек. Пока он перездоровался со всеми, поел сластей, рассказал всем желающим, как провел лето, прошло несколько часов. Сильно уставший, мальчик решил поискать себе место, где можно было бы немного отдохнуть. Удача ему улыбнулась нескоро: в большей части купе было занято. Его, конечно, звали к себе старшие дети, но он не хотел быть лишним. Поэтому, увидев, что в очередном купе сидит, увлеченно читая учебник, только один мальчишка его лет, он сильно обрадовался.
- Занято! – рявкнул хозяин купе, не опуская книги.
- Я тихонечко посижу, пока ребята, для которых ты занял места, не придут, - пробормотал Альбус, бухаясь на скамейку. – Просто везде занято, а я устал.
Сосед опустил книгу.
- Э-э, Себастьян? – растерянно спросил Ал.
- Поттер? – презрительно процедил Уизли.
Обменявшись кивками, они продолжили прежние занятия: Альбус стал глазеть на пролетающие за окном пейзажи, а Себастьян уткнулся в учебник по трансфигурации. Больше они не перекинулись и словом, пока не приехали на вокзал.
Судьба, будто насмехаясь над нежеланием Себастьяна общаться с каким бы то ни было Поттером, как специально сводила их с Альбусом вместе. Сначала Хагрид, буркнув:
- Мне, это, сказали за вами тремя присмотреть, - схватил Ала, Себастьяна и Розу за шкирки и легко закинул их в свою лодку. Профессор Кэрриган, преподаватель чар и декан Гриффиндора, поставила Альбуса в пару с Себом, когда вела детей в Большой зал. Распределенный в Слизерин, чем был определенно недоволен, Себастьян был вынужден сесть рядом с Поттером за ужином. В подземельях, куда их вел сам декан, их ждал артефакт, похожий на распределяющую шляпу, только распределяющий по комнатам. Нужно ли говорить, что Поттера и Уизли отправили в одну комнату?
Отец Себа потом ходил к директору, просил, чтобы его сына переселили, но МакГонагалл не разрешила. Альбус считал это правильным. Змеи не умели жить коллективом. Пользуясь тем, что никто больше не соглашался жить в подземельях, они вовсю распоряжались предоставленным им пространством: младшекурсники жили парами, а с пятого курса – поодиночке. Распределение студентов по комнатам всегда было сложной задачей, до тех пор, пока Гарри Поттер, вместе со своей подругой, Гермионой Уизли, не создали Артефакт, помогающий в этом. С тех пор заселение в одну комнату враждующих студентов стало невозможно, хотя Себастьян в этом сильно сомневался.
- Не волнуйся, - «успокоил» его староста. – У нас эта система уже несколько лет, пока еще не подводила.
Первые дни в спальне Поттера и Уизли было очень тихо. Мальчики старались не сталкиваться друг с другом, не разговаривать и меньше бывать в комнате, чему сильно помогала карта Хогвартса, розданная всем первокурсникам, с отмеченными на ней кабинетами и движущимися лестницами.
Уизли не был особенно общительным, все больше пропадал в библиотеке, более общительный Поттер проводил время на квиддичном поле. Играть ему, конечно, не разрешали, но на полеты своих первокурсников под присмотром старост Поттер разрешение все же выбил.
Потом Альбус решит, что первые ростки их дружба дала в ту ночь. Поттер тогда проснулся от стонов соседа. Решив посмотреть, что с ним, Ал встал с кровати и заглянул за полог себиной кровати. Сосед метался по кровати, сжимая простыни в кулаках и постанывая. Не выдержав, мальчик разбудил соседа и до утра сидел с ним, обнимая и шепча ободряющие слова, как папа ему после какого-нибудь кошмара. Себ, казалось, не понимал происходящего, он смотрел на Альбуса бессмысленным взглядом и бесслезно всхлипывал. Потом Себастьян заснул, а днем делал вид, что ничего не случилось. Однако после этого они стали относится друг к другу чуть теплее, пока Альбус, проснувшись как-то ночью не решил проверить, как там сосед, не подававший никаких признаков жизни из-за полога. Ситуация повторилась: Ал опять разбудил Себа и сидел с ним до утра.
Потом их отношения свелись к борьбе упрямства Поттера против упрямства Уизли. Альбус выучил сигнальные чары – Себастьян нашел более сильные заглушающие. Ал нашел способ обойти их – Себ выучил отменяющие чары. Не надеясь на удачу, Альбус прицепил на полог кровати элементарную «будилку» для родителей маленьких детей. И она сработала! С тех пор Поттер всегда знал, когда его соседу снятся кошмары.
***
-
-
30.04.2010 в 20:02- Что? – с удивлением спросил тот. Это было первое подобие разговора между ними.
- Мне нужно зелье сна без сновидений, - заявил он тоном, не терпящим возражений.
- Э-э, - растерялся Альбус.
- Да, я знаю, что в возрасте до тринадцати лет принимать его не рекомендуется. Но я рассчитал частоту приема и дозу и считаю, что мне не повредит, тем более, что расстройство сна у меня периодическое, а не постоянное… Мерлин, кому я это рассказываю! – сделав страдальческое лицо, Себастьян закатил глаза к потолку.
- хм… А чем я могу тебе помочь? Хочешь стащить зелье из больничного крыла?
- Зачем красть, если можно сварить? – пожал плечами Себастьян. – Только мне нужны ингредиенты. Детям их не продадут. Но я знаю заклинание копирования почерка.
- э-э…мгм… Папина сова? – осторожно предложил Альбус.
- Умный мальчик, - усмехнулся Себ.
- Я согласен, только ты меня научишь варить это зелье, - предвкушающе усмехнулся Поттер.
Уизли нахмурился:
- Ладно, черт с тобой…
***
Подарок к рождеству для Себа Альбус искал очень долго. Уже отчаявшись, он решил спросить у отца. Тот задумался ненадолго, но полез в шкаф с книгами. Вытащив оттуда толстый том в черной потрепанной обложке, он протянул его сыну.
Альбус благоговейно провел пальцами по золоченым тисненым буквам обложки.
«Полная энциклопедия зелий» - гласил заголовок. Альбус пролистал несколько страниц. На титульном листе сияла магическая печать «Собственность семьи Принц».
- А они не обидятся? - спросил мальчик.
- Нет, - грустно ответил отец. – Принцев уже нет в живых. Род прервался на одном из директоров Хогвартса, кстати, в честь которого тебя назвали…
***
Книга Себастьяну действительно понравилась. Он даже приобрел привычку ее часто перечитывать или просто листать, рассматривая картинки и изучая рецепты.
К концу второго учебного семестра мальчики относились один к одному по-дружески. Альбус не хотел терять нового приятеля на целое лето и, заручившись согласием отца, пригласил Себа в гости.
Джордж Уизли был против их общения и не отпустил сына. Но не прошло и недели, как мальчик прислал сову.
«Жди на следующей неделе. Можешь поблагодарить Скорпиуса», - Себастьян, как всегда, был убийственно краток.
Альбус только посмеялся: если дядя Джордж кого-то не любил больше, чем Поттеров, то только Малфоев. Назло отцу, Себ «завел контакты» с Скорпиусом, с которым, видимо, и договорился о приглашении в Малфой-менор, в котором Себастьяна согласны были принимать, вне зависимости от того, кто из хозяев был дома.
В то лето Гарри и Себ стали понемногу общаться: Уизли больше не «выплевывал» фамилию «Поттер», а Гарри перестал пытаться не попадаться сыну с другом на глаза. Теперь они могли даже спокойно разговаривать, а некоторые ужины вполне можно было назвать семейными.
В то же лето Поттер-старший узнал о преследующих Себастьяна кошмарах, заметив в его вещах пузырек с зельем сна без сновидений. Альбус, по просьбе друга, никому об этом не рассказывал, и он умел хранить секреты, поэтому подробности Гарри пришлось выпытывать у Себастьяна. Это закончилось отъездом разъяренного Уизли домой, за что Ал долго злился на отца. Уже потом он узнал, что тот организовал для Себастьяна занятия по какой-то науке, помогающей справится с кошмарами. С тех пор плохие сны Себа прекратились. Отношения между Гарри, Алом и Себастьяном упрочились: во время второго учебного года Ала Поттеры нередко приглашали Себа на воскресные обеды в свой дом. Тот был фанатом ЗОТИ и Зелий, он частенько брал у Гарри из библиотеки книги, которые они потом активно обсуждали.
***
В ту ночь Ал не мог заснуть. Безрезультатно прокрутившись почти до утра, он встал, чтобы взять какую-нибудь книгу, чтобы почитать, раз уж заснуть не получается. Вдруг его внимание привлек тихий звон. Сработала «будилка». Обеспокоенный возможным возобновлением кошмаров у Себастьяна, Ал тихонько подошел к соседней кровати и заглянул за полог.
Себастьян, наверно, стонал. Ал не слышал, стоя за пределом заглушающих чар. Выражение лица Себа было непонятным: то ли мука, то ли удовольствие. Он выгибался в пояснице и толкался бедрами в воздух. Это продолжалось недолго: через минуту мальчик последний раз толкнулся вверх и, что-то прорычав, обмяк.
Альбус, который никак не мог понять, что ему делать, чуть наклонился вперед, выходя за предел действия заглушающих чар.
- Рррррррррррр-ииииииииии! – только и донеслось до него.
Поттер тихонько вскрикнул, испугавшись за друга. Себастьян резко открыл глаза и… порозовел.
- Поттер! – он скрипнул зубами и ударил кулаком по постели.
- С тобой… все… х-хорошо? – спросил непонимающий Альбус.
- Просто замечательно!- язвительно ответил Себ. – Иди спать.
Остаток ночи Альбус сладко спал, будто послушавшись приказа. А через несколько дней он нашел в тумбочке небольшой томик «Что нужно знать молодому волшебнику». Следующую неделю он жутко смущался, встречаясь взглядом с соседом, и, наконец-то, вынул «будилку» из полога его кровати.
***
Подозрения у Альбуса появились к концу первого семестра третьего курса. Беспокоясь за отдаляющихся друг от друга детей(их всех распределили на разные факультеты), Гарри и Джинни получили разрешение забирать их из школы на выходные. Гарри, оправдываясь нуждами факультета, часто отсутствовал, а иногда и вовсе оставался в Хогвартсе. Альбус замечал, что, забирая их назад, отец просто лучился счастьем, у Себастьяна после выходных появлялись новые книги, а в комнате иногда пахло отцовским парфюмом.
***
- Пап, а можно вопрос? – Альбус присел рядом с отцом, устраивая на подлокотнике дивана свою чашку чая.
- Конечно, зачем еще отец, как не отвечать на вопросы, - с доброй улыбкой ответил Поттер.
- Пап, ты же бываешь у меня в комнате… когда, хм, меня там нет?
- Бываю иногда, - нахмурился Гарри.
- И когда там Себастьян? – зажмурившись, выпалил Ал.
- Да, - хрипло согласился Поттер-старший.
- А… зачем? – храбро открыв глаза, поинтересовался Альбус.
Гарри покрутил в руках чашку, пристально вглядываясь в чаинки на дне.
- Понимаешь, жил раньше человек… замечательный, очень дорогой мне человек…
- Это его портрет в кабинете?
- Да, его. Они похожи, тебе не кажется?
Альбус вспомнил мужчину на портрете и мысленно сравнил его с Себастьяном. Некоторое сходство все же имелось: оба были темноволосыми и кареглазыми. А еще у обоих были внушительные носы, только у Себа более прямой, а у мужчины на портрете более крючковатый, будто изломанный. На этом сходство и заканчивалось. Себ, в отличие от человека с портрета, обычно был загорелым(Джордж исправно возил свою семью отдыхать), имел короткий ежик волос и носил под мантией маггловские футболки и джинсы.
- Ну, чуть-чуть похожи, - кивнул Альбус.
- Мне просто нравится проводить с ним время…
- Эмг… А что вам мешает?
- Ты же знаешь, его отец против нашего общения, а Джордж и так пережил многое. Ты же никому не скажешь?
- Конечно, - заверил отца успокоенный Альбус, привыкший доверять отцу с детства.
***
Альбус был у матери, вместе с братом и сестрой, когда Джинни пришла сова. Оставив детей на своего нового бойфренда, добродушного здоровяка по имени Ден, Джиневра куда-то переместилась камином. Дэн пояснил, что один из племянников Джинни, десятилетний Фаби, упал с метлы. И, хотя Дэн изо всех сил старался уверить их в том, что все будет хорошо, было понятно, что дело плохо. Альбуса же волновало главным образом, как воспримет болезнь любимого брата Себастьян.
Их вернули в школу только через сутки, в понедельник. Расстроенный Альбус не обратил внимания на взгляды, которыми прожигали их с Лили и Джеймсом все в школе. Отсутствие отца и Себастьяна было им списано на семейную беду.
- Я так и знал, что твой папаша к Себу неровно дышит, - презрительно заметил Скорпиус за завтраком.
- Ты про что?
Ал Скорпиуса не очень любил, он вынужден был признать, что Малфой стоит горой за тех, кого считает друзьями.
- Я про это, - хмыкнул блондин, пододвигая к Альбусу «Ежедневный пророк».
«Домогательства в Хогвартсе! Гарри Поттер соблазняет детей! Кому мы доверили свое будущее? Подробности на стр. 2.»
Альбус трясущимися руками открыл указанную страницу, но прочитать ничего не успел: ее выхватили у него из рук. Ал поднял голову и встретился взглядом с разъяренным Себастьяном.
- Не стоит тебе это читать, - удивительно мягко сказал он. – Ты же веришь отцу?
Поттер остолбенел:
- Ну… да…
- Вот и продолжай так же, - вздохнул Себастьян, сжимая «ЕП» в кулаке. – Желтая газетенка! – прошипел он сквозь зубы, разрывая газету на части. – А на вашем месте я бы молился, чтобы Поттера оправдали. Исполняющим обязанности декана назначен Дирборн, - бросил он слизеринцам, бросая остатки газеты на пол и усаживаясь на скамейку рядом с Алом. По столу пролетел недовольный рокот: молодой зельевар за полгода умудрился взбесить всех без исключения.
-
-
30.04.2010 в 20:38и я каким то бессовестным образом пропустила начало.
Какой интересный сюжет. И так хочется продолжения
Вопросов масса, ничего спрашивать не буду.
Молю о продолжении
-
-
30.04.2010 в 22:27-
-
01.05.2010 в 00:26тоже начало пропустила. зато сейчас словила аж 2 главы!
спасибо!
-
-
02.05.2010 в 13:49У Снейпа явно был роман с Гарри, ещё до его, Северуса, перевоплощения в младенца (хотя пока неясно, как это случилось), вот и не сумел дотерпеть до совершеннолетия. Жутко интересно и очень хочется узнать, что же было дальше.
-
-
03.05.2010 в 13:24-
-
04.05.2010 в 00:23-
-
10.05.2010 в 22:01-
-
18.05.2010 в 18:24Гарри понравился Себастьяну сразу, не смотря на то, что отец говорил про него много плохого. Отец тоже может ошибаться, а сердце – нет. Может, потому он не особенно сопротивлялся, когда оказался в одной комнате с Алом. Всегда можно было сказать родителям, что не хочешь портить отношения с деканом своего факультета и единственным соседом по комнате.
Он не знал, откуда у него такая реакция на этого человека. Он готов был боготворить преподавателя ЗОТИ, смотреть ему в рот, ловя каждое слово, и был счастлив услышать от него хоть слово. Но такая уж у него была натура: он чурался любой привязанности, будто ему что-то подсказывало, что любой, пусть даже самый близкий и родной человек может предать.
Альбус тоже понравился Себастьяну, причем с первого взгляда. Еще в глубоком детстве, когда отец попросил его не общаться с Поттерами, Себ украдкой бросал взгляды на рыже-черноволосое семейство и думал, думал, думал… Что такого странного или страшного в этих людях, что отец так отдалился от своей семьи?
Впервые Джордж и Себастьян поссорились, когда родители Себа решили отправить сына во французскую магическую школу. Младшему Уизли тогда было около девяти, и он не знал языка. Впрочем, дело было совсем в другом: Себастьян ЧУВСТВОВАЛ, что ему нужно в Хогвартс. Там его дом, там его место. Чувство было совершенно необоснованным, но настолько ярким, что мальчик решился на открытое противостояние с отцом. И, неожиданно для себя, выиграл, просто выложив все, как на духу. Родители, привыкшие к его рациональности, просто опешили. А через неделю Анжелина «по секрету» поведала сыну, что он все же поедет в Хогвартс.
Второй раз старший и младший Уизли поссорились, когда Себастьян попросил разрешения погостить у Поттеров, пытаясь объяснить родителям, что они неплохие люди, уж в чем – в чем, а в людях Себастьян интуитивно разбирался намного лучше родителей.
В третий раз Себастьяна даже наказали. Он не собирался никому рассказывать о своих кошмарах! Это было слишком личным, слишком интимным, просто слишком… Но он был рад научиться закрывать сознание, чтобы купировать плохие сны. За это он даже был благодарен Гарри и одновременно очень зол на него за то, что тот предал огласке его личную тайну.
Его учил окклюменции тихий, неразговорчивый старик, к которому Себастьян сразу проникся симпатией. Только было одно «но»: Себастьян ЧУВСТВОВАЛ, что окклюменции учатся как-то не так. Не с помощью длительных медитаций и расслабления. Не с помощью доверительных бесед и длительных разговоров. Как-то… болезненнее… Как же Себастьян ненавидел свои загадочные проблески ЧУВСТВ. Когда, противореча логике, здравому смыслу и всем законам вселенной, он ЗНАЛ, знал что-то, как будто уже испытал это на собственной шкуре.
Кошмаров больше не было… и это было счастьем для Себастьяна. Больше никаких пыток, никакого насилия, никаких криков, крови, страданий… Откуда все это бралось в его голове, Себ не мог сказать, но бралось, причем пугало до глубины души, вызывая тошноту и жалость к себе, а еще к тем несчастным, кого мучил в его снах странный человек с красными глазами.
Если бы у Себастьяна спросили, какие сны хуже всего, он бы не ответил, хотя для себя он давным-давно это сформулировал: самые страшные ТЕ САМЫЕ сны. Сны, наполненные нежностью, прикосновениями, объятьями, поцелуями и странными, смущающими действиями, природу которых вкратце объяснил отец, когда Себу исполнилось двенадцать. Мальчик понял отца, но разве можно испытывать такое с мужчиной? А ему снилось. Снился красивый светловолосый мужчина, невероятно напоминающий Скорпиуса. Этот мужчина был нежным, очень нежным. Тело Себастьяна было совсем не таким, как наяву. Но этот мужчина смотрел с восхищением, целовал, трогал, ласкал…
Окклюменция – чудесная наука, с помощью которой можно добиться многого. Но Себастьян не хотел блокировать эти сны, пусть пугающие, пусть смущающие, но теплые, придающие уверенности в себе, в том, что где-то есть человек, которому ты нужен.
Как-то незаметно человек из ТОГО САМОГО сна стал меняться. Длиннопалые белые ладони заменили загорелые кисти рук, платиновую гриву – чуть длинноватый «ежик», нежность и мягкость – страсть и скорость.
Уже тогда Себастьян не мог остановиться, даже узнав кого видит во снах. Гарри к тому времени стал неотъемлемой частью его жизни. Себ прекрасно помнил, как впервые пришел к нему один. Он стоял под дверью декана почти час, набираясь смелости поднять руку и постучать. Может, он бы и не решился, если бы дверь не открылась сама.
- Добрый вечер, - улыбнулся ему выглянувший Поттер. – Заходи, у меня есть вкусный чай и пирожные.
Себастьян, конечно, знал, что к декану можно просто прийти, чтобы что-то попросить, поделится проблемой, попросить совета, однако он даже не думал, что это так просто. Так начались их визиты друг к другу. С Гарри, не смотря на огромную разницу в возрасте, всегда было интересно. И самому Поттеру, казалось, было интересно с ним общаться. Он внимательно слушал, что ему рассказывал мальчик, даже когда тот рассуждал про свои любимые зелья, и всегда отвечал на все возникшие вопросы. В мире больше не было человека, с которым было бы так же хорошо, как с Гарри.
Себастьян не сдержался в тот вечер. Маленького Фаби он очень любил, и именно он уговорил отца купить брату ту злополучную метлу. Это было невообразимой глупостью – попытаться переместиться камином декана в Мунго. Просто Себ в тот вечер чуть не сошел с ума от беспокойства. О Фабиане ему рассказала Роза, за что Себ сильно обиделся на родителей. Он уже не маленький, чтобы от него что-то скрывать.
В тот вечер Гарри впервые позволил себе дотрагиваться до мальчика дольше нескольких секунд необходимого контакта. Он усадил Себастьяна на колени и прижал к себе, шепча какую-то ласковую ерунду про то, что Фаби обязательно выздоровеет, что в Мунго опытные колдомедики, что все будет хорошо…
А Себастьян, к своему стыду, думал совсем не о брате. Он смотрел на властный подбородок, на четко очерченную линию губ и думал о том, так ли ЭТО самое наяву, как во сне? Действительно ли это так приятно? Действительно ли эти губы такие же сладкие, как в его сновидениях?
И не удержался… Поцеловал мужчину так, как ему грезилось чуть ли не каждый день. Само собой, ТАК у него не получилось, но тоже было очень приятно…
Прервал их подозрительный шорох. Посетителя Себастьян не заметил, не в силах отвести взгляда от мгновенно побелевшего профессора.
- Ты не закрыл дверь? – тихо, но как-то надрывно, спросил Поттер.
Себастьян только опустил голову: когда он воспользовался доверенным ему «на крайний случай» паролем, ему даже в голову не пришло наложить хоть какие-то запирающие на дверь. Счет шел на секунды, ведь Себ не сомневался, что Гарри услышит его…
- Это плохо? – задал он совсем глупый вопрос.
Поттер нахмурился:
- Нам нужно поговорить, но… не сейчас. Если тебя еще раз тут застанут…
***
А потом Себастьян узнал, что Гарри обвиняют в его растлении. Когда его допрашивали, он всеми силами пытался защитить преподавателя. Колдомедики только со вздохом переглянулись, и одна из них погладила его по голове:
- Глупыш…
- Я не глупый! – огрызнулся тогда Себ. – И не маленький!
Конечно же, ему не поверили. Вечером того же дня его вызвала к себе директриса. Оказалось, с ним хотел поговорить сам Дамблдор.
Легендарный маг был забавным, шутил, пил на портрете чай с какими-то маггловскими конфетами, и расспрашивал. Себастьян, отхлебывая какой-то странный чай из своей чашки незаметно для себя все ему рассказал. И про ЧУВСТВА, и про кошмары, и про ТЕ сны, и про то, как ему нравился Гарри, а отец был против, чтобы они общались…
Старик внимательно выслушал, потом же рассказал то, от чего Себ никак не мог отойти до сих пор: он не Себастьян Уизли, он – Северус Снейп.
И Себастьян поверил. Как бы ему не было горько это осознавать, но эта версия объясняла все странности в его жизни. Стало понятно, почему Гарри с ним общался, и почему Джордж пытался его оградить от общения с Поттером и Малфоями, и почему ему снились все эти странные сны.
Потом они вдвоем( функции Дамблдора заключались в перемещении с портрета на портрет и подсказках, куда идти) искали тайник Снейпа. Так Себастьян стал обладателем записей легендарного героя войны, его дневников и флакончиков с воспоминаниями…
***
(п/а: Троеточие обозначает, что текст в этом месте прерван, а не что Снейп в своих записках увлекался этим знаком препинания.)
«Мерлин мой, он отдал мальчика Петунье! Если бы можно было придумать худшее место для ребенка… Да нет худшего! И я ничего, ничего не могу сделать… Не могу даже подойти к дому. Там столько чар, что даже мне не под силу их снять…»
«Да, похож на отца. Действительно похож, до той степени, когда захотелось стащить с него эти очки и причесать, чтобы посмотреть, действительно ли он так похож.
И я снова сорвался…
И снова…
И снова…
Что я делаю? Зачем? Будто помутнение какое-то находит, когда его вижу. Так и хочется одернуть себе и, как собаке, приказывать: «Нельзя. Нельзя. Нельзя. Нельзя…»
Он с каждым годом все больше похож на мать…»
«Я показал ему все. Он вправе знать, пусть даже думает, что я этого не хотел. Смешно даже думать, что я мог оставить думосбор рядом с ним не специально. Давно поджидал подобную возможность…»
«Он ничего не помнит, кроме той унизительной сцены у озера. Зрачки до сих пор расширены. Определенно Обливиэйт…»
«Он вспомнил. Определенно тот Обливиэйт был руки Дамблдора. Он не только вспомнил, но и поверил. Прислал записку. Мой мальчик…»
***